Неточные совпадения
И, уехав домой, ни минуты не медля, чтобы не замешивать никого и все концы в воду, сам нарядился жандармом, оказался в усах и бакенбардах — сам черт бы не узнал. Явился в
доме, где был Чичиков, и, схвативши первую бабу, какая попалась,
сдал ее двум чиновным молодцам, докам тоже, а сам прямо явился, в усах и с ружьем, как следует, к часовым...
— Да, может быть, воевода и
сдал бы, но вчера утром полковник, который в Буджаках, пустил в город ястреба с запиской, чтобы не отдавали города; что он идет на выручку с полком, да ожидает только другого полковника, чтоб идти обоим вместе. И теперь всякую минуту ждут их… Но вот мы пришли к
дому.
Я приехал в Казань, опустошенную и погорелую. По улицам, наместо
домов, лежали груды углей и торчали закоптелые стены без крыш и окон. Таков был след, оставленный Пугачевым! Меня привезли в крепость, уцелевшую посереди сгоревшего города. Гусары
сдали меня караульному офицеру. Он велел кликнуть кузнеца. Надели мне на ноги цепь и заковали ее наглухо. Потом отвели меня в тюрьму и оставили одного в тесной и темной конурке, с одними голыми стенами и с окошечком, загороженным железною решеткою.
— Мне удалось очень дешево купить этот
дом. Половину его я
сдаю доктору Ипполиту Донадье…
— Домовладелец здешний, сын советника губернского правления, уважаемого человека. Семью отправил на Волгу,
дом выгодно
сдал военному ведомству. Из войны жив не вылезет — порок сердца нажил.
Старый подполковник вдруг заболевает, двинуться не может, двое суток
дома сидит, суммы казенной не
сдает.
Ну, так и сидит наш подполковник
дома, голову себе обвязал полотенцем, ему они все три льду к темени прикладывают; вдруг вестовой с книгою и с приказом: «
Сдать казенную сумму, тотчас же, немедленно, через два часа».
Отыскали новое помещение, на Мясницкой. Это красивый
дом на углу Фуркасовского переулка. Еще при Петре I принадлежал он Касимовскому царевичу, потом Долгорукову, умершему в 1734 году в Березове в ссылке, затем Черткову, пожертвовавшему свою знаменитую библиотеку городу, и в конце концов купчиха Обидина купила его у князя Гагарина, наследника Чертковых, и
сдала его под Кружок.
Когда Василия Голицына, по проискам врагов, в числе которых был Троекуров, сослали и секвестровали его имущество, Петр I подарил его
дом грузинскому царевичу, потомки которого уже не жили в
доме, а
сдавали его внаем под торговые здания. В 1871 году
дом был продан какому-то купцу. Дворец превратился в трущобу.
Дом Малкиеля, где был театр Бренко, перешел к миллионеру Спиридонову, который
сдал его под Охотничий клуб.
То же самое произошло и с
домом Троекурова. Род Троекуровых вымер в первой половине XVIII века, и
дом перешел к дворянам Соковниным, потом к Салтыковым, затем к Юрьевым, и, наконец, в 1817 году был куплен «Московским мещанским обществом», которое поступило с ним чисто по-мещански:
сдало его под гостиницу «Лондон», которая вскоре превратилась в грязнейший извозчичий трактир, до самой революции служивший притоном шулеров, налетчиков, барышников и всякого уголовного люда.
Когда Елисеев
сдал третий этаж этого
дома под одной крышей с магазином коммерческому суду, то там были водружены, как и во всех судах, символы закона: зерцало с указом Петра I и золоченый столб с короной наверху, о котором давным-давно ходили две строчки...
После смерти Шувалова, в конце девяностых годов, Волконский
сдал свой
дом в аренду кондитеру Завьялову. На роскошном барском особняке появилась вывеска...
Вихров, разумеется, очень хорошо понимал, что со стороны высокого мужика было одно только запирательство; но как его было уличить: преступник сам от своих слов отказывался, из соседей никто против богача ничего не покажет, чиновники тоже не признаются, что брали от него взятки; а потому с сокрушенным сердцем Вихров отпустил его, девку-работницу
сдал на поруки хозяевам
дома, а Парфена велел сотскому и земскому свезти в уездный город, в острог.
«Пишу к вам почти дневник свой. Жандарм меня прямо подвез к губернаторскому
дому и
сдал сидевшему в приемной адъютанту под расписку; тот сейчас же донес обо мне губернатору, и меня ввели к нему в кабинет. Здесь я увидел стоящего на ногах довольно высокого генерала в очках и с подстриженными усами. Я всегда терпеть не мог подстриженных усов, и почему-то мне кажется, что это делают только люди весьма злые и необразованные.
Спустя несколько минут Ахилла благополучно доставил Варнаву до
дома и
сдал его на руки просвирне, удивленной неожиданною приязнью дьякона с ее сыном и излившейся в безмерных ему благодарностях.
Она с мужем жила во флигельке, на дворе, а
дом сдавали.
На десятый день после похорон мужа Ульяна Баймакова с дочерью ушла в монастырь, а
дом свой
сдала Артамонову.
В последнем случае сидевший на козлах маленький и худощавый в синем фраке с медными пуговицами Константин Гаврилович Лыков (Впоследствии я слыхал, что эти Лыковы происходили от князей Лыковых). никогда не подвозил свою дебелую супругу Веру Алексеевну к крыльцу
дома, а
сдавал лошадь у ворот конного завода конюхам.
— А вы не очень, Михайло Потапыч… Мы и сами сдачи
сдадим, коли к нам в
дом придете.
Шервинский. То есть как это — вовсе из дворца? Вы шутите, дорогой Федор. Не
сдав дежурства, отбыл из дворца? Значит, он в сумасшедший
дом отбыл?
Одно из самых отрадных предположений Кольцова в это время состояло в том, чтобы, по приведении в порядок дел по степи и по окончании постройки
дома,
сдать всю эту мелкую торговлю на руки отцу, а самому открыть в своем
доме книжную лавку.
В
доме всё совершенно спало; кучер едва мог сыскать камердинера, который проводил господина чрез гостиную,
сдал горничной девушке, за которою кое-как Чертокуцкий добрался до спальни и уложился возле своей молоденькой и хорошенькой жены, лежавшей прелестнейшим образом, в белом, как снег, спальном платье.
«Правда, — продолжал он, — без бабьего духа в
доме пустым что-то пахнет, так у меня сыну двадцать первый пошел, выберу ему хорошую невесту,
сдам дела и капитал, а сам запрусь да Богу молиться зачну.
— Плату положил бы я хорошую, ничем бы ты от меня обижен не остался, — продолжал Патап Максимыч. —
Дома ли у отца стал токарничать, в людях ли, столько тебе не получить, сколько я положу. Я бы тебе все заведенье
сдал: и токарни, и красильни, и запасы все, и товар, — а как на Низ случится самому сплыть аль куда в другое место, я б и
дом на тебя с Пантелеем покидал. Как при покойнике Савельиче было, так бы и при тебе. Ты с отцом-то толком поговори.
Он порешил
сдать его в Воспитательный
дом и на том покончить к нему все дальнейшие отношения.
Внаймы смолокуровского
дома сдать было некому — у каждого купца, у каждого мещанина хоть кривенький домишко, да есть, — у чиновных людей, что покрупнее, были свои
дома, а мелкая сошка перебивалась на маленьких квартирках мещанских
домов — тесно там, и холодно, и угарно, да делать нечего — по одежке протягивай ножки.
Мебель и вещи Синтяниных почти уже все были перевезены, и генерал с женой оставались на биваках. В
дом уже готовились перебраться новые жильцы, которым Подозеров
сдал синтянинскую квартиру на условии — заплатить за шесть лет вперед, чтобы таким оборотом сделаться с залогодателем.
Далее он прибавлял, что непосредственно затем исполнено таинство велений Глафиры, то есть, что «новый пришелец в мир скорби» изнесен из комнаты, где он увидел свет, на руках Михаила Андреевича и им же передан женщине, которая благополучно
сдала его в Воспитательный
Дом.
Вы все, господа, очень опрометчиво поступали, склоняя женщин жить только плотью и не верить в душу: вам гораздо сподручнее были бы бесплотные; но я, к сожалению, была не бесплотная и доказала вам это живым существом, которое вы «во имя принципа»
сдали в воспитательный
дом.
И князя Бориса Алексеича полюбил, все на его руки
сдал: и
дом и вотчины. «Я, говорит, стар становлюсь; пора мне и на покое пожить. Ты, князь Борис, с доченькой заправляйте делами, а меня, старика, покойте да кормите. Немного мне надо, поживу с вами годочек-другой, внучка дождусь и пойду в монастырь богу молиться да к смертному часу готовиться».
Сделав наскоро носилки из свежих ветвей, его бережно положили на них и понесли в усадьбу, где и
сдали с рук на руки Панкратьевне, заменявшей, как мы знаем, в княжеском
доме домашнего доктора и бывшей чрезвычайно искусным костоправом.
По приезде домой, граф
сдал привезенную им девушку на попечение женской прислуги его
дома, строго наказав ухаживать за нею, как за его дочерью, вызвать врачей, и когда она оправится, доложить ему.
Сердобольный Семен Иоаникиевич, конечно, принес в
дом свою живую находку и
сдал девочку Антиповне, которая отогрела ее, обмыла и одела в белье и платьице своей питомицы Ксюшеньки, из которого она уже выросла.
Эта женщина разыграла всю свою увертюру с ребенком как по нотам: сначала она родила девочку от случайного отца, потом
сдала в воспитательный
дом, притом ей почудилось, будто она ее любит, — она попросила, и ей девочку выдали, но дитя вышло слабенькое — все плакало, а он этого не любит и жениться не хотел…
Он приехал"ликвидировать", продать свой
дом на Покровке, стоявший второй год без жильцов, продать имение, в крайнем случае,
сдать его в аренду.
Она
сдала свое заведение и на вырученные маленькие деньги купила себе маленькое хозяйство в Финляндии, где обмывала и обнищала выкармливаемых крестьянами подкидышей воспитательного
дома.